Молодой пензенский дизайнер и основатель авангардного бренда одежды Naidal Алексей Найденов открыл Fashion Collection очарование стимпанка, доступно объяснил, кто такие хипстеры и в очередной раз заставил задуматься об инакости в моде и в жизни.
Интервью: Роман Ивлев, фото: Михаил Смоленцев, Olga Tarr
— Расскажи, какие вещи тебя окружали в детстве. Опиши материальный паттерн.
— Мой отец был фарцовщиком, и они с друзьями привозили из Москвы самые разные вещи, которые здесь было просто невозможно достать. Причем, это были и готовые вещи, и большие полотна тканей и кожи. Из этой кожи они сами шили куртки самых ходовых фасонов и втридорога их продавали. Во всяком случае, сейчас кажется, что это было дорого, а тогда люди вполне адекватно воспринимали любую цену за вещь, лишь бы только ею обладать. И вот, я рос среди этого многообразия лоскутов, ниток и подкладочного материала. А еще родители занимались обтяжкой мебели, и из остатков ткани я шил подушки. Наверное, тогда я и начал осваивать швейное ремесло. Вслед за подушками пошли мягкие игрушки. То есть, форма прогрессировала. Это были огромные медведи, коты. Они доходили до полутора метров в высоту. Фурнитуру приходилось делать из подручных материалов. Например, для изготовления глаз я использовал разрезанные напополам шарики для пинг-понга. Самое удивительное, что почти все эти игрушки нашли себе хозяев. Часть я, разумеется, раздарил друзьям, но что-то удалось и продать. Осталось только две, и они до сих пор живут у меня дома.
Что касается одежды, это были совершенно обычные, заурядные вещи. Нас с братом, к примеру, лет до десяти одевали в одинаковые вещи — спортивные костюмы, свитера и брюки. Даже стригли нас одинаково. Еще у нас дома был огромный двухъярусный магнитофон с усилителем, а нам стоял такой же огромный телевизор, на котором мы играли в «Денди».
— Как одноклассники и парни во дворе относились к твоему внешнему виду?
— Не очень хорошо. У меня были очень длинные, до лопаток, волосы и в целом такой вид, что даже учителя отправляли меня домой переодеваться. Хотя, казалось бы, на современный взгляд ничем особенным я не выделялся — драные джинсы, длинные майки. Что в этом такого? Однако же, даже короткие отрезки времени создают какие-то конкретные этические рамки, выпадая из которых, ты становишься объектом внимания. А людям только этого и хочется — найти в чужом человеке хоть какое-то несоответствие и сделать его своим врагом на один миг. Но я спокойно к этому относился, с пониманием.
— А какую майку ты носил во времена повального увлечения субкультурами?
— Ох, да самые разные. Полосатые, с разными яркими принтами, с героями комиксов «Marvel», с черепашками-ниндзя. Вообще, я вырос на этих мультфильмах. Ну, еще у меня была одна-единственная майка с группой «Prodigy», если вы именно об этом спрашиваете.
— Прокомментируй свой плей-лист во «Вконтакте» .
— В плей-листе у меня преимущественно nu-metal и альтернатива. Есть еще trip-hop, электроника. Рэпа нет. Одной любимой группы у меня нет, но могу выделить несколько самых часто прослушиваемых: Deftones, Underoath и Massive Attack.
— На какие странички в социальных сетях подписываешься?
— В основном это самые разные fashion-сообщества, искусство, кино. У меня самого во «Вконтакте» порядка пяти групп. Основная, конечно, Naidal, но есть и старые группы. Была группа, в которую я заливал мультфильмы. Еще есть группа с рисунками, которые в 2010 году даже попали на выставку в магазин «Впереплете». Это были такие мрачные истории про странных человечков с круглыми глазами. Сейчас я не очень много времени провожу в социальных сетях. По большому счету, всё это в конце концов превращается в рабочий инструмент. Там я сейчас общаюсь с заказчиками, принимаю заказы и публикую фотографии готовых работ. Ну и бывает, конечно, что кого-то приходится «банить», добавлять в черный список за разные гадкие комментарии. Но таких людей совсем немного. Адекватных все-таки больше.
— Расскажи про Заречный. Есть ли разница между зареченцами и пензенцами?
— Заречный — скучный город. Ловить там совершенно нечего. Он построен по типовому проекту всех закрытых российских городов, даже названия улиц у всех одинаковые. Практически в каждом есть дом культуры, центральный сквер, библиотека, кинотеатр, центральный универмаг, какая-нибудь школа танцев... Даже музеи бывают, но всё это сейчас находится в таком состоянии, что способно лишь нагонять тоску. Единственный, пожалуй, плюс — это образцовая чистота, прямо-таки европейская. Но обусловлена она размером территории, которая, если ее не убирать, быстро превратится в свалку. В целом же это обреченный формат. Рано или поздно все эти города откроют и сделают частью областных центров. А там уж как пойдет. Разницы между жителями Заречного и Пензы, на мой взгляд, нет. Все зареченцы практически каждый день ездят В Пензу и проводят там большую часть времени. И это лишнее подтверждение всему сказанному.
— Сформулируй свое определение «хипстера». Какую роль играют эти люди в модной индустрии?
— Хочу заметить, что я не люблю вешать на людей ярлыки, ведь каждый человек имеет право на самовыражение как в одежде, так и в модели поведения.
Сама по себе мода быстротечна и имеет свойство повторятся и модернизироваться. Например, то, что вы сейчас называете «хипстерами», уже имеет отдаленное сходство с настоящими представителями данной субкультуры двадцатого века. По существу такой стиль одежды достаточно хорошо смотрится на современных молодых людях, и мне он тоже приходится по душе.
— Опиши идеальный комплект уличной одежды и парадно-выходной.
— Уличная, то есть, повседневная одежда должна быть легкой, свободной, не сковывающей движения и простой по крою. Это могут быть майки с принтами, свободные кофты, куртки, небольшое количество аксессуаров тоже не помешает, а также кеды или легкие ботинки. Предпочтение нужно отдавать натуральным экологически чистым тканям. В общем, она должна быть удобной и комфортной. Собственно, этих соображений я придерживаюсь и в своих коллекциях.
Парадная же — более сложного покроя, позволяющая сфокусировать внимание на самом себе. Хотя, я не приверженец сложного кроя.
— Ходишь в вещах собственного производства?
— Ну разумеется. Вот даже сейчас на мне практически все вещи собственного производства. За исключением, разве что, обуви, до которой пока не дошли руки.
“Я не люблю вешать на людей
ярлыки, ведь каждый человек имеет право на самовыражение как в одежде, так и в модели
поведения”
— Какую книгу тебе хотелось сжечь в процессе чтения и за какую бы ты встал грудью?
— Однажды я заказал в интернете книгу по фэшн-индустрии, и она оказалась настолько тяжелой и нудной, что из семисот страниц я осилил только тридцать, и отложил этот труд в сторону. Ее могли бы спасти иллюстрации, обычные для такого рода изданий, но их там не оказалось вовсе. Вообще же, мне нравится литература девятнадцатого века. Взять хотя бы Оскара Уальда. За него, пожалуй, можно было бы заступиться.
— Как ты относишься к татуировкам и модификации внешности в целом?
— Нормально отношусь. Сам ношу серьги в ушах. Раньше еще были и в губах, но на них люди как-то слишком болезненно реагировали, да и мне самому они были не особенно дороги. Татуировок пока не имею, но и не исключаю возможности когда-нибудь завести.
— Как ты пришел к дизайну одежды?
— Вообще, портное дело у меня в генах. Мой предок еще в 18 веке служил портным при царском дворе. Поэтому, когда пришло время поступать в университет, я уже точно знал, что свое будущее я свяжу с дизайном. Из имеющихся разновидностей дизайна в университете меня привлекла специальность «дизайн костюма». Ну, а дальше всё только подтверждалось: преподавателям нравились многие мои идеи для коллекций, и в то время у меня начали появляться клиенты, которые желали заказать одежду. Тогда же зародилась идея сделать свой собственный бренд.
Но в отношении вдохновения университет мне не помог. Зато самое главное, что он дал мне, это различные способы и техники пошива и проектирования костюмов, макетирование и зарисовку моделей, а также опыт по организации рабочего времени на пошив коллекции. Я очень благодарен всем преподавателям, которые дали мне много ценных советов и всячески помогали. Можно сказать, что университет приложил руку к становлению бренда NAIDAL.
“Вообще, портное дело у меня
в генах. Мой предок еще в 18 веке служил портным при царском дворе. Поэтому, когда
пришло время поступать в университет, я уже точно знал, что свое будущее я свяжу
с дизайном”
— В каком стиле ты работаешь сейчас?
— Его можно назвать «классическим авангардом». Представителей этого стиля не так уж и много, и их можно буквально пересчитать по пальцам. Все эти авторы не стремятся работать сообразно тенденциям моды и просто творят от души, в которой достаточно и энергии, и рефлексии, и красоты. И совершенно нормально, что далеко не все люди понимают и принимают этот стиль.
Меня лично очень вдохновляет стимпанк и вся постапокалиптическая атмосфера, с ее пустошами, накидками бедуинов и причудливыми конструкциями, созданными из подручных материалов. Это же один из вариантов развития цивилизации, когда нужно проявлять изобретательность на пустом месте.
— Твоя работоспособность зависит от времени суток или от времени года?
— Вообще, придумывание коллекций обычно происходит ночью, а сам производственный процесс лучше идет с утра. Ну, еще иногда получается зарисовать что-то в дороге.
— А что происходит с коллекциями после показов?
— Обычно коллекции постепенно распродаются, нередко готовые вещи из коллекции высылаются в другие города России и там уже живут своей жизнью. Те же вещи, которые не продаются, продолжают существовать в качестве экспонатов и сдаются в аренду для различных мероприятий и фотосессий.
Помимо коллекций я еще принимаю заказы на пошив одежды и аксессуаров по индивидуальным заказам.
